О СВОБОДЕ (ПРОРОК)

И просил оратор:
- Скажи нам о Свободе.
И он ответил:
- У городских ворот и у ваших очагов я видел, как вы падаете ниц и поклоняетесь своей свободе, - так рабы заискивают перед тираном и восхваляют его, хотя он убивает их.
Да, в храмовой роще и в тени крепости я видел, как самые свободные из вас носят свою свободу, как ярмо и наручники.
И сердце мое обливалось кровью, ибо вы можете стать свободными лишь тогда, когда даже само желание искать свободу станет для вас уздой и вы перестанете говорить о свободе как об искомом и достигнутом.
Истинно свободными вы станете не тогда, когда лишены забот будут ваши дни и ваши ночи будут избавлены от нужды и горя.
А когда ваша жизнь будет опоясана ими, но вы подыметесь над ними нагие, без оков.
И как вам подняться над днями и ночами, не разорвав цепей, которыми вы сковали свой полдень на заре своего постижения?
Истинно, то, что вы называете свободой,- самая крепкая из этих цепей, хотя звенья ее блестят на солнце и слепят ваши глаза.
И что, как не частицы вас самих, хотелось бы вам сбросить, чтобы обрести свободу?
Если это несправедливый закон, который вы хотели бы отменить, то закон этот был начертан вашей же рукой на лбу вашем.
Вам не стереть его, даже если вы бросите в огонь книги законов; вам не смыть его со лбов ваших судей, даже если вы на них выльете целое море.
А если это деспот, которого вы хотели бы свергнуть с престола, посмотрите прежде, разрушен ли его престол, воздвигнутый в вашей душе.
Ибо, как может тиран властвовать над свободными и гордыми, если нет в их свободе тирании и нет в их гордости стыда?
Если это забота, от которой вы хотели бы избавитъся, то эта забота скорее была избрана вами, чем навязана вам.
И если это страх, который вы хотели бы изгнать, то источник этого страха - в вашем сердце, а не в руке устрашающего.
Истинно, все в вашем естестве движется в неизменном полуобъятии, желанное и ужасающее, отвратительное и заветное, то, что вы ищете, и то, от чего вы бежали бы.
Все это движется в вас, как свет и тень, слитые в пары.
Когда тень бледнеет и исчезает, угасающий свет становится тенью другого света.
Так и ваша свобода, теряя свои оковы, сама становится оковами большей свободы.